Превращение
Как будто и стихия ожидала
И замерла предвестием судьбы.
То грёзы вдруг мои освобождала
И оживляла давние мольбы.
И в гибельной стихии урагана,
Прозрачной дымкой чаемой мечты,
Предчувствие таилось необманно
Нездешней и безмерной красоты.
И всё исполнилось, что мыслью было живо!
И стали явью призраки мечты!
Но призрачной надеждой сердце лживо.
И всё рассеялось... но там была и Ты.
Все-таки, что-то произошло. Вроде бы день ничем не отличается от
вчерашнего...
Чередование событий всего лишь констатируется как уже бывшее ранее, почти
не сопровождаясь сколько-нибудь новыми впечатлениями. Все происходящее
воспринимается как механическое суммирование и наслоение фактов, всего лишь
поддерживающих привычную субстанцию сознания. О каждом из событий можно, не
рискуя утратить хоть что-нибудь из его существа, сформулировать конечную и
исчерпывающую весь его смысл фразу.
Тем не менее, все это порождает фон, которым инспирируется осознание себя
именно таковым. И, все-таки, что-то произошло. Какая-то даже и не мысль, а
призрак мысли или ее тень тревожит смутным подозрением, что микроскопический
сдвиг в видении себя в мире произвел инверсию в скрытом существе самого
видящего.
Это похоже на известную игрушку, трубочку с цветными стекляшками; ее
чуть-чуть повернешь, и цветной узор, почти не изменившись, моментально
превращается в совершенно другой. Границы узоров оказываются внутри, а бывшее
внутренним оказывается на границе, хотя почти ничего и не изменилось.
Как это возможно? Когда ЭТО произошло, если оно содержит столь мало
оснований для себя, что не может прописаться ни во времени, ни в пространстве,
ни вообще в чем-то конечно определенном и способным выразиться.
*
Человек сидит на пустынном берегу. Перед ним расстилается море. Его
границы не видны. Они там, где глаз уже не различает воду и сливающееся с ним
небо. Всё пространство перед глазами человека представляет собой неразличимую
смесь воды, неба и полупрозрачной дымки трепещущего в потоке солнечных лучей
воздуха. Человек сидит на берегу так долго, что уже помнит себя только сидящим
здесь. Он уже почти не различает расстилающееся перед ним пространство и то в
себе, где он осознаёт себя видящим всё это.
Всё, что связано с явленностью находящегося в нём и вне его, стало
нераздельной целокупностью неуловимых и почти неосознаваемых микроскопических
изменений; переплавляющих друг в друга видимые детали явленного.
Какая-то неуловимо-отчётливая даже и не мысль, а основа для того, что
может быть не только мыслью, но проявлением данности более значимого порядка,
неизбежно свидетельствует о присутствии неотменяемой реальности.
Но это есть и то, что разыгрывается перед глазами человека в виде мистерии
взаимопроникновения и трансформации созерцаемых им стихий.
*
Мальчик едва начинает различать границу между тем, что составляет явь и
всем тем, что ещё сохраняет целостности предшествующего яви и лишённого
множественности дефиниций состояния. Состояния, содержащего всю полноту
осознания бытия. В глубинах его, восстанавливающегося вхождением в явь,
сознания появляются и исчезают последние отголоски его воспоминаний о бывшем
прежде. Бывшем, которое не имеет места во времени и в пространстве. И в котором
он увидел себя и в прошлом, и в будущем, и в настоящем.
Он последовательно опознавал себя в разнообразии причудливых мимолётных
образов, сменявших друг друга, не успев кристаллизоваться во что-то из них, что
он мог бы устойчиво осознать как самого себя. И во всём этом многообразии...
И он вдруг мучительно осознаёт, что для вхождения в явь ему необходимо
стать тем, кто ещё не рождён из состояния пред-явленности, знаменуя его, - и
тем другим, кто уже покинул это состояние.
Из всего этого многообразия мимолётных образов постепенно выплавляется тот
образ, который становится присущим ему, потому что этот образ становится
неотличимым от него самого.
*
...Человек сидит на берегу спокойного моря, погрузившись в полудремотное
состояние с едва намеченным осознанием окружающей его реальности. Вдруг его
покой нарушается неожиданным всплеском столба воды прямо перед ним. В одно
мгновение он успевает с шокирующей отчётливостью увидеть все детали
выброшенного на поверхность воды из её глубин скопища разнообразных вещей.
Перед его глазами внезапно оказались явленными осколки того, что составляет всё
разнообразие человеческого существования: предметы, среди которых он
располагался в пространстве своего бытования, мимолётные давно забытые
впечатления, фрагменты того, на чём сохранились следы его забот, тревог, утрат
и обретений, пронесённых через всю его жизнь; многообразие звуков и красок,
сопровождавших его во всё время его существования.
Всё это вновь поглотилось массой воды, породив в сидящем на берегу
человеке всплеск изумления, подобный всплеску на поверхности моря.
...Что это было?! Что это было...
_______________________________________________________________________________
